Международная группа экономистов и социологов, составляющих Глобальный индекс миролюбия (Global Peace Index), подсчитала, что текущие военные конфликты обходятся в 13% мирового ВВП, из них только 2,3% приходится на военные бюджеты стран мира. Остальная часть потерь приходится на разрушенные экономики и содержание беженцев.
Идея современной войны состоит в том, чтобы, разрушив экономику страны, затем дать ей денег в долг на восстановление. При этом подразумевается, что аборигены сами будут барахтаться в послевоенной разрухе, сбивая сливки процентов по кредитам (отличный пример — последствия войны Буша-младшего в Ираке). Захват рабов, земель и материальных ценностей в нынешнем новоязе обозначены как широкая миграция рабочей силы, соглашение о разделе продукции и уничтожение культурных ценностей варварами (есть мнение, что раритеты, например, древней вавилонской культуры мирно оседают в тайных коллекциях).
В этом смысле «-Исламское государство»- – реликт, ибо ведет войну без этих шизофренических вывертов, а за территории (где намерено развернуться), за рабов (население будущего государства) и за материальные ценности в виде, например, нефтяных скважин (средства существования). Уж не в этой лисредневековой простоте кроется загадка привлекательности ИГ в глазах многочисленных «-переселенцев»-, завербованных проповедниками ИГ в Интернете?
Падение популярности Аль-Каиды связано не только с регулярным отстрелом ее боевиков (только на этой неделе в Ливии и в Йемене), но и с ее не слишком понятными простому мусульманскому обывателю идеями о терроризме во всем мире, что годится для прирожденных бродяг-наемников, но не для обремененного семьей, скажем, землепашца. Пока признанное и непризнанное правительства Ливии делят власть, скважины и терминалы, в районе средиземноморского города Дерна идут столкновения между боевиками Аль-Каиды и ИГ. Сейчас последнее уже захватило или вплотную приблизилось к стратегически важным районам в Ливии, которые имеют не только выгодное географическое положение и необходимую инфраструктуру, но и богаты запасами углеводородов.
С этой же точки зрения неудивительно, что подготовка добровольцев для борьбы с ИГ в Сирии идет медленно, ведь новобранцам надо внести в головы весь западный шизофренический комплекс: борьба с халифатом, борьба с террористами Аль-Каиды и борьба со светским правительством Асада. Последние три пункта свободно размещаются только в изолированных ячейках памяти задурённых демократическими ценностями западных жителей, но не годятся для более цельных сознаний.
На Северном фронте без перемен. Поскольку заседаний Арктического совета в последнее время не было, то в новостях относительное затишье. К тому же на Северном фронте противник у Запада один единственный — Россия, а глобальное столкновение точно никому не нужно. Все ядерные державы продолжают разрабатывать новые системы ядерного оружия, и генсек НАТО недавно раскритиковал решение РФ об усилении ядерных сил. Похоже, что современная военная наука сосредоточилась на разработке стратегий локальных конфликтов с противниками, которые заведомо слабее агрессора.
Россия все же к этой категории не относится. Что касается именно Арктики, то летом начнутся швартовные испытания плавучей АЭС, которая в перспективе может дать немалый толчок развитию арктических регионов, а Роснефть завершила историческую экспедицию по маршруту от Баренцева до Восточно-Сибирского моря, практически вдоль всего побережья российской Арктики.
Нехватка операторов дронов — серьезная проблема в противостоянии всему миру. Если оставить, например, без присмотра Пакистан, то чего доброго он найдет союзника в Москве, приметы уже бросаются в глаза. В Хартланде медленно разворачивается геополитическая ось мира, в которой Западу в его нынешнем понимании может и не найтись места. Жаль только, что российские СМИ уделяют новостям из региона столь мало места. Потому новости в розницу: